Позитивизм: на подступах к идеям

В рамках систем немецкой классической философии наряду с вопросами духа, религии и права стояли вопросы о философии природы, или натурфилософии. В этих разделах многие проблемы и понятия наук (материя, пространство, время, движение, причинность, свет, электричество, магнетизм) ставились и решались в неприемлемой для ученых форме, чисто спекулятивно, умозрительно. Это вовсе не сближало ученых с философами, ибо ученые полагали, что наука есть только там, где есть неопровержимые, твердые факты и вечные законы, выводимые из них.

Позитивизм как сложное и неоднородное течение в западноевропейской культуре (философии, политике, экономике и литературе) возникает в период формирования и развития наук и руководствуется установкой на достижение подлинного (научного) знания. В качестве исходной принимается формулировка эмпиризма Ф.Бэкона и критика этой установки Юмом. Итак, корни позитивизма – эмпирическая методология.

Бэкон, как известно, признавал, что чувства неизбежно обманывают, и в этом он следовал античным философам, с ним был согласен Декарт. Но если рационалисты предлагают обратиться к свету разума, то Бэкон для этой цели предлагает использовать опыт: тонкость опытов намного превосходит тонкость самих чувств, писал он. Под опытом понимали восприятие природных явлений с помощью органов чувств, а не научный эксперимент. Хотя чувства и обманывают, они могут дать нам вполне достоверное знание, и достигается это благодаря экспериментам, которые способны объекты, не доступные нашим органам чувств, сводить к чувственно воспринимаемым объектам. В этой опоре познания на опыт суть эмпиризма.

Новая наука, писал Бэкон, должна исходить из опыта, а не из умозрений, но опыт должен быть обработан с целью получения общих аксиом (теоретических утверждений), из которых можно получить много следствий. Путь от экспериментов к аксиомам, а затем к новым экспериментам – в это суть метода истолкования, или наведения, т.е. индукции, эмпирической индукции, к которой вернулись лишь позитивисты. Точно также, как в середине 19 века стала возрождаться модельная физика Декарта.

Теория познания Дж.Локка, продолжая традицию Бэкона, противостоит Декарту: все без исключения общие принципы только кажутся нам врожденными, в действительности за ними скрывается накопленный опыт. Белый лист сознания наполняется простыми идеями, полученными из опыта. Вот два источника знания, откуда происходят все идеи – ощущения и рефлексия.

Локк делит знание на три разновидности:

-интуитивное, состоящее из самоочевидных истин типа белое не есть черное или три больше двух;

-демонстративное, которое получается методом дедукции, как положения математики;

-сенситивное, как получаемое через ощущения, констатацию существования единичных вещей.

Опыт является источником простых идей, в том числе качеств тел, которые делятся Локком на два вида:

-первичные качества, где идеи похожи на качества самих тел, т.е. представляют непосредственно тела сами по себе – протяженность, фигура, плотность, движение;

-вторичные качества, те, в которые подмешаны свойства органов чувств – цвет, звук, запах, вкус.

Ум, будучи совершенно пассивным, при восприятии всех своих простых идей производит некоторые собственные действия, при помощи которых из его простых идей, как материала и основания для остального, строятся другие. Опыт показывает нам, пишет Локк, что ум в отношении своих простых идей совершенно пассивен и получает их все от существования и воздействия вещей, сам не будучи в состоянии образовать ни одной идеи. Но, запасшись однажды простыми идеями, получаемыми от ощущения или рефлексии, он может складывать их в различные соединения и создавать, таким образом, множество различных сложных идей, не исследуя, существуют ли они в таком сочетании в природе (идея кентавра, например).

Суть идеалистического варианта сенсуализма Дж.Беркли состоит в том, что он отождествляет свойства вещей с ощущениями этих свойств, которые являются принадлежностью духа.

Теория познания Юма сложилась у него в результате переработки идеализма Беркли. Оставим в стороне теорию вопроса о том, существуют ли материальные объекты, вызывающие наши ощущения. Они есть. Первичными восприятиями являются непосредственные впечатления внешнего опыта (ощущения), вторичными – чувственные образы памяти (идеи) и впечатления внутреннего опыта (аффекты, страсти, желания). Образование сложных идей Юм толковал как психологические ассоциации простых идей друг с другом.

Сначала у нас возникает какое-либо впечатление, заставляя переживать тепло, холод, голод. Потом ум снимает с этого первоначального впечатления копию и образует идею. Идея – это менее живое восприятие. В результате опыту, в котором теснейшим образом сплавляются впечатления и идеи, приписывается сложная чувственно-рациональная структура. Это разовьет Кант.

Когда мы говорим о причинах явлений, имеет смысл говорить лишь о отношениях смежности в пространстве и предшествовании во времени, а не о причине и действии. Никаких других оснований, кроме психологической привычки и веры для принципа причинности, который до Юма считался столь же необходимым, как и логические связи, нет.

Кант утверждал, что нам даны вещи как вне нас находящиеся предметы наших чувств, но о том, каковы они сами по себе, мы ничего не знаем, а знаем только их явления, то есть представления, которые они в нас производят, воздействуя на наши чувства. Отождествление знания, данного посредством опыта, с апостериорным знанием неправомерно. Но именно на таком отождествлении базировался классический эмпиризм и позитивизм.

Но опыт имеет еще более сложную структуру, ибо в его формировании участвует также и рассудок и собственными априорными структурами.

Поскольку природа есть существование вещей, определенных по общим законам, естествознание исследует природу и формулирует ее законы. Ученый уже заранее знает, что то или иное явление подчинено определенным регулярностям, хотя пока и не знает, каким именно – на это и нацелено его исследование. Иначе его деятельность утрачивает смысл. Такой подход не вытекает из опыта, он составляет условие возможности опыта и научного исследования. Откуда это?

Дело в том, природа не вещь сама в себе, а явление, совокупность предметов возможного опыта. А опыт представляет собой результат синтетического связывания данных чувственности благодаря априорным формам, заложенным в самом познающем субъекте. В нормальном опыте мы имеем многообразие чувственных впечатлений, но они воспринимаются, как свойства объекта. Опыт может иметь объективное содержание, если в него рассудок вносит деятельность связывания. Опыт есть совместное произведение чувств и рассудка. Данные чувственного восприятия оформляются с помощью понятий рассудка. Чувства дают ощущение, рассудок вносит суждение о них, подводя под чистые понятия рассудка, или категории. Категории не могут следовать из опыта, они сами есть условие всякого опыта. Категория есть понятия о предмете вообще, благодаря им созерцание предмета рассматривается как определенное с точки зрения одной из логических функций суждения. Тогда как сам рассудок представляет собой способность априори связывать и приводить многообразие наших представлений к единству. Без такого единства не было бы нормального опыта, составляющего основу научного познания. Единство коренится в субъекте. Оно возникает благодаря основополагающей трансцендентальной структуре, присущей познающему субъекту.

Трансцендентальный субъект – это не то же самое, что отдельный эмпирический субъект, т.е. реальный человек. Это так сказать закон организации опыта, присутствующий в каждом эмпирическом субъекте. Благодаря такому закону опыт одного человека согласуется с опытом другого, и возможна наука, принадлежащая всему человечеству.

Трансцендентальный субъект конструирует объект, исходя из данных чувственности, в которых ему являет себя вещь сама по себе. В этом смысле объекты мышления являются продуктами самого мышления, хотя за ними и стоит вещь сама по себе. Кант подробно анализирует этот процесс, называя его продуктивным синтезом воображения. Данные восприятия подводятся под априорные категории. Этот процесс не прост.

Что общего между отдельными чувственными восприятиями и категорией рассудка, чтобы их объединить. Для ответа на этот вопрос Кант постулирует промежуточное звено – априорные категориальные схемы. Поскольку общим для чувств и рассудка является их связь со временем, то посредником между чувственностью и рассудком выступает время, как форма внутреннего чувства.

Соответственно априорные категориальные схемы неразрывно связаны со временем. Они представляют собой схемы деятельности по организации и упорядочиванию доставляемого чувствами материала. При этом оказывается, что каждая отдельная категория связана с определенной схемой деятельности рассудка и при этом обладает сходством с особой формой отношений во времени.

Кант обращает внимание на то, что в основе наших чистых понятий рассудка лежат не какие-то статичные образы, а именно схемы деятельности. Например, мы не можем мыслить прямую линию, не проводя ее мысленно. Мыслить число, значит мыслить метод, каким представляет некоторое множество. Мыслить треугольник вообще означает мыслить способ построения треугольника.

Априорные категории функционируют как правила для соединения представлений в сознании. В силу чего они становятся необходимыми чертами объективного мира. Категории – суть понятия, априори предписывающие законы явлениям, стало быть, природе как совокупности всех явлений.

Поэтому рассмотрение системы априорных категорий логично подводит к теме всеобщих и необходимых законов природы. Анализ категорий приводит к ответу на вопрос, как возможно чистое естествознание? Оно возможно, во-первых, потому, что изучает явления, а не вещи сами по себе. Во-вторых, потому, что априорная, присущая самому познающему субъекту система категорий объясняет то систематическое, что необходимо для формы науки.

Научное познание невозможно без определенной системы. Независимо от конкретного содержания существует определенная форма научности, она не может быть случайным результатом простого наблюдения природы. Понять это единство и объяснить его аналогично единству чистой математики из общего основного принципа – такова задача трансцендентальной критики. Опыт есть конструкция, в которой участвуют и чувственность (с присущими ей априорными принципами) и рассудок (с присущими ему априорными категориями).

Кант показывает, что существует некое правило, задействованное в процессе нашего синтеза восприятий, которое делает его необратимым. Например, в случае опыта временной последовательности явлений, механизмом (правилом) такого синтеза последовательности восприятий является категория причинности, когда одно в определенном месте следует за другим во времени (лодка по течению).

Априорные категории – это формы мысли, приобретающие объективную реальность только в применении к данным созерцания. Они теряют всякое значение, если отделить их от предметов опыта и соотнести с вещами самими по себе, которые не могут быть даны в опыте. Мы можем только мыслить о таких вещах, составить себе их идею. Это ноумены. Важно понять, что категории неприменимы к ноуменам. Они применимы только к тому, что может быть предметом возможного опыта. Тем самым мы приходим к теме границ познания.

Кант формулирует четыре антиномии:

-мир имеет и не имеет начала во времени, он органичен и не ограничен в пространстве;

-всякая сложная субстанция состоит и не состоит из простых частей, существует только простое, или в мире вообще нет ничего простого?

-в мире кроме причинности по законам природы, существует и свобода, или же никакой свободы нет, и все совершается по законам природы?

-все ли причины в мире обусловлены предшествующими причинами, или имеется необходимая, безусловная причина, т.е. бог?

В последних антиномиях перед нами встают проблемы, связанные с тем, как совместить научную картину мира (антитезис) с религиозным и нравственным сознанием (тезис). В самом деле, свобода человеческой воли является необходимой предпосылкой для моральной и юридической ответственности.

Решение Канта заключается в том, что и тезис, и антитезис верны. Это возможно, потому что у них разный предмет. Антитезис относится к миру, изучаемому точным естествознанием. Но ведь этот мир есть лишь явление, а не мир сам по себе. И это дает религиозному и нравственному сознанию логическую возможность относить свои утверждения к ноуменальной реальности, не впадая в противоречие. Но мало ли что мы можем мыслить без противоречия! Подлинным основанием для того, чтобы мыслить ноуменальную реальность и человека как ее гражданина, будут не те или иные изощренные теории и доказательства, а неуклонное следование нравственному долгу и постоянная борьба с собственными слабостями. В этом пункте теоретический, познающий разум переходит в разум практический, определяющий человеческую волю и поступки.

Преодоление этих позиций и становится одной из главных проблем философии науки от ее зарождения до настоящего времени. Общей чертой позитивизма был стремление решить характерные для философской теории познания проблемы, опираясь на естественнонаучный разум, противопоставляемый метафизике. Для этого вводится утверждение о том, что цель познания состоит в описании явлений, а не поиске метафизических сущностей или причин.

На самом деле, это позиция такого философского направления, как феноменология, основателем которой считается Э.Гуссерль, прекрасно знавший математику. Феноменология уходит от вопроса «почему?» и делает акцент на вопросе «как?». Вот это и есть средство обойти проблему Юма. Конт писал о том, что наш ум отказывается от абсолютных исследований, т.е. от поиска причин и сущности явлений. Мы должны сосредоточить усилия в области действительного наблюдения. Всякое предложение, которое недоступно точному превращению в простое изъяснение частного или общего факта (в виде утверждений о причине и сущности явлений) не может представлять никакого реального и понятного смысла. Мы можем знать только различные взаимные связи, не будучи никогда в состоянии проникнуть в тайну их образования. Наука познает не сущности, а феномены.

Далеко не случайно среди основателей позитивизма мы находим представителей конкретных наук. Так называемый первый позитивизм связывают с именами О.Конта (математик и инженер, увлекшийся социальными проектами) и Дж.Ст.Милля (логик, этик и экономист). Конт исключил из области научного знания философию. Современные позитивисты эту ошибку исключают, но их постоянно обвиняют в этом. Второй позитивизм связывают с именами Э.Маха (физик и математик) и Р.Авенариуса, суть его в понятии «эмпириокритицизм»: критика всяческого опыта с целью показать, что основными элементами опыта являются ощущения, но показать, каким образом из ощущений можно извлечь научные понятия и законы не удается.

Третий этап позитивизма предстает как неопозитивизм. Его представители – Б.Рассел (философ и математик), ранний Л.Витгенштейн, Р.Карнап (философ и логик, считал предметом философии науки анализ структуры естественнонаучных знаний с целью уточнения основных понятий науки с помощью математической логики), К.Гемпель (1905 – 1997, философ, логик, получил первоначальное образование в области физики и математики), Г.Рейхенбах (профессор философии физики). Происходит реабилитация философии в ее научных правах, но она представлена как метанаука. Главный изъян неопозитивизма выявился в форме неприятия социальных наук, что является следствием семантического синдрома, неприятия прагматики.

Неопозитивизм встретил сильных оппонентов в лице К.Поппера, И.Лакатоса, П.Фейерабенда, Т.Куна. Их относят к исторической школе в философии науки, называют постпозитивистами. Они нарушили главную заповедь позитивизма: не увлекайся общефилософскими доктринами, а проводи тщательный анализ отдельных конкретных наук. Все они, за исключением И.Лакатоса (он хорошо владел математикой), из всех наук более или менее удовлетворительно ориентировались только в физике, но при этом делали выводы весьма общего характера. Им ставится в вину недостаточная компетентность в области науки, и даже отход от ее идеалов, что характерно для Т.Куна и П.Фейерабенда. (см. Канке В.А. Философия науки. Краткий энциклопедический словарь. – М.: Омега-Л, 2008. – 328с.).