Рынки капитала и риски в условиях рыночного социализма

Риск действительно является важной составной частью предпринимательства. Следовательно, системы, которые не расположены к риску, будут менее склонны к нововведениям и новым рискованным предприятиям. Самоуправляющиеся фирмы, согласно утверждениям оппонентов этой системы, стремятся избегать рисков. При этом приводятся следующие аргументы: у капиталиста больше возможностей вкладывать сбережения в другие предприятия, чем у кооператива. В крайнем случае он может продать активы и выкрутиться. Член же кооператива должен найти покупателя на свой труд. Инвестиции в кооператив предотвращают распространение риска потому, что когда фирма становится банкротом, она теряет как доход, так и капитал, тогда как капиталист может рассеять риск, инвестировав капитал во что-либо еще и разрешив другим сделать вложения в его фирму. Как пишет Дж.Мид, "в то время как владельцы собственности могут распространять риск путем вложения небольших частей своей собственности в большое число концернов, рабочий не может вкладывать свои усилия по частям в большое число различных работ. Очевидно, именно по этой причине мы чаще сталкиваемся с тем, что устойчивый к риску капитал нанимает рабочую силу, а не подверженная риску рабочая сила нанимает капитал. Более того, с тех пор, как рабочая сила не может распространять риск, мы обнаруживаем кооперативные структуры только в тех сферах деятельности, где риск не слишком велик" (8). Смысл данного утверждения заключается в том, что капиталист рискует больше, чем рабочие. Того же мнения (но под другим углом зрения) придерживаются такие неоклассические институционалисты как М.Дженсен, В.Меклинг и Е.Фама (9). Они утверждают, что только современный капитализм с его развитыми рынками капитала (особенно фондовыми биржами) может успешно справляться с риском. Их аргументы сводятся к следующему:

1. Инвесторы управляют риском более эффективно путем вложения капитала в различные предприятия. Эти предприятия подвержены только средним рискам рынка капитала ("систематический риск"), а не единственным в своем роде рискам, связанным с данным инвестиционным проектом или фирмой ("диверсифицированный риск").

2. Вследствие диверсификации инвесторов, рыночная цена актива зависит только от связанного с ним систематического риска. В результате, когда менеджеры рационально отбирают инвестиционные проекты в соответствии с законом рыночной стоимости, они безусловно игнорируют несистематические риски, связанные с этими капиталовложениями. Это оказывается социально эффективным.

3. Непередаваемые остаточные акции (claims) содействуют эффективному распространению риска, так как они могут содержаться в небольших количествах каждым из большого числа инвесторов.

Учитывая, что такие институты, как полностью сформировавшаяся фондовая биржа, не могут существовать в условиях самоуправления, диверсификация риска в системе такого типа, по самой своей природе, более ограничена, чем при капитализме. Поэтому неоклассические институционалисты утверждают, что самоуправляющиеся фирмы изначально (по своей природе) менее эффективны, чем капиталистические корпорации.

Но действительно ли имущественный (equity) рынок необходим для эффективного размещения риска и, следовательно, для эффективного размещения капитала? На этом вопросе кратко останавливется в своем исследовании Д.Эллерман. Его ответ отрицательный. Рынок акционерного капитала может существовать без рынка акций. Хотя самоуправляющиеся демократические предприятия могут использовать только долговые инструменты, нужно разнообразить набор таких инструментов (10). Компании, принадлежащие рабочим, или консорциумы таких фирм, считает Д.Эллерман, могут использовать такие долговые инструменты как облигации и долговые обязательства или различные доходные ценные бумаги без права голоса, связанные с деятельностью предприятия. Вышеупомянутые инструменты обеспечивают механизм эффективного размещения риска. Однако возникает вопрос, может ли быть развит большой общественный рынок для таких участвующих в привлечении капитала ценных бумаг? Ответ дается утвердительный. Эти ценные бумаги не слишком отличаются от акций, рассеянных на крупных общественных фондовых биржах США и Европы. С разделением прав собственности и контроля в крупных общественных корпорациях право голоса имеет мало значения для мелких держателей акций. Для них приобретаемые на фондовых биржах доли имущества уже не более чем обеспечение получения части прибыли, тогда как голос, дающий контроль, представляет малый интерес. В общественных корпорациях акционерный капитал имеет все больше сходства с разновидностями процентных облигаций, чем с традиционной акционерной собственностью. К тому же, держателями этих фондов и паев все чаще становятся учреждения-инвесторы (пенсионные фонды, страховые компании и т.д.), обладающие пассивным правом в отношении контроля и управления фирмой, которой они частично владеют. В действительности в середине 70-х - начале 80-х гг. в Соединенном Королевстве и Северной Америке большая часть значительных имущественных активов удерживалась в руках учреждений-инвесторов. В частной собственности находилась меньшая часть активов. Но это меньшинство акционерного капитала контролировалось очень небольшой группой людей, представлявших благополучных не более 1-2% населения (11).

Ту же идею, касающуюся отделения фондовой биржи от капитализма, высказывают М.Барзлей и Л.Томас (12). Они признают, что в условиях капитализма только определенные прерогативы или права держателей остаточных акций имеют важное значение для существования рынка капитала как такового. Это включает в себя право быть держателем остаточных акций на долевой основе и право продавать эти доли другим. Третье право - принимать участие в ежегодных выборах директората - является специфическим для капиталистической корпорации. Обладание первыми двумя правами необходимо для обеспечения экономической эффективности, потому что оно гарантирует постоянную оценку финансовых активов, что делает возможным определение объема будущего денежного потока.

Действительно, в условиях самоуправляющегося акционерного предприятия внешние инвесторы не имеют прямых прав контроля, как, например, на капиталистическом предприятии. Но они могли бы оказывать косвенное влияние на условия обеспечения предприятия капиталом, в частности, сдерживать поступление капитала, так же как держатели долговых векселей могут влиять на управление в обычных капиталистических фирмах. Главное заключается в том, чтобы не лишать инвесторов всех прав контроля, а сделать эти права ненаследуемой прерогативой капиталистического владения как при капитализме. Эти права должны быть согласованы с самоуправляющимися фирмами, в которых управляющие подотчетны не держателям акций (акционерам), а работникам предприятия. Т.Вейскопф (13) прав, утверждая в этой связи, что такая система открывает верный путь к восстановлению лучшего баланса интересов между капиталистами и рабочими, чем при капитализме, где господство интересов капитала совершенно очевидно. Следовательно, здесь мы имеем дело с изменением баланса в пользу интересов рабочей силы.

Помимо использования рынка капитала, существуют и другие пути снижения риска. Весьма показательным в этом отношении является опыт Модрагоны. В системе Мондрагонских кооперативов прибыль вносится в общий фонд, поступая от различных групп кооперативов в разных объемах. Поэтому, в более широком масштабе, вместо того, чтобы занимать рабочих диверсификацией их капитала по разным компаниям, многие компании могут объединить свою прибыль в группы, и эти группы будут выполнять функцию снижения риска вложений без использования перемещения долей капитала. Следовательно, нет необходимости иметь перемещаемый капитал, заключает Д.Эллерман, чтобы обеспечить диверсификацию риска, влияющего на изменение годового дохода рабочих.

Завершая эту часть нашего исследования, следует отметить, что рынок капитала в форме ценных бумаг не является необходимым условием для более эффективного размещения риска в экономике, где доминируют демократические, самоуправляющиеся фирмы с нерыночными долевым капиталом. Необходимые средства могут обеспечивать договорные облигации, долговые обязательства и коммерческие бумаги. Объединение прибыли в группе кооперативов также может способствовать уменьшению риска.