Экспансия среднего периода архаической эпохи

Если до начала XIX в. до н. э. не было, за ис­ключением нескольких регионов, достаточно бла­гоприятных условий для распространения эффек­тивных методов земледелия, позволяющих перейти к оседлому образу жизни, то в течение следующих столетий ситуация изменилась. В течение среднего периода архаической эпохи, который продолжался до начала III в. н. э., в горной и равнинной обла­стях появляется достаточно плотное население, ис­пользующее изделия из керамики. По своему обра­зу жизни эти люди не отличались от примитивных земледельцев: не найдено каких-либо материальных свидетельств развития письменности, архитектуры или искусства. Кроме быстро растущего населения, ничто не отличает этот период от предшествовав­шего.

Совершенно другая ситуация складывалась на жарких прибрежных равнинах Мексики, на терри­ториях современных мексиканских штатов Веракрус и Табаско. Здесь происходил подъем цивилизации ольмеков, которая к концу среднего периода арха­ической эпохи достигла зенита, а затем исчезла столь же неожиданно, как несколько веков спустя исчезла цивилизация майя. Один из крупных цент­ров этой цивилизации находился неподалеку от Ла-Венты, на острове, расположенном посреди заболо­ченных бесплодных земель, тянущихся вдоль ниж­него течения реки Тонала. Над этим поселением возвышается насыпная пирамида огромного храма, достигающего в высоту 30 метров. В развалинах как этого, так и других поселений ольмеков было най­дено множество предметов этой культуры: тщатель­но обработанные надгробья, ритуальные предметы из нефрита, статуэтки, напоминающие змей.

Центральное место в искусстве ольмеков занима­ет персонаж, в облике которого сочетаются черты рычащего ягуара и плачущего человеческого ребен­ка. Его облик запечатлен как в гигантских базаль­товых скульптурах, вес которых нередко достигает нескольких тонн, так и в маленьких резных издели­ях. Нет никаких сомнений в том, что этот ягуар-оборотень представлял собой божество дождя, культ которого возник раньше, чем культы остальных из­вестных нам богов пантеона Мезоамерики. Исходя из единства художественного стиля, размеров и кра­соты скульптурных монументов, огромных масшта­бов строительства общественных зданий, можно с уверенностью сделать вывод о былом могуществе государства ольмеков, располагавшегося некогда на побережье залива Кампече. Несмотря на столь раннюю эпоху, оно располагало значительными мате­риальными и людскими ресурсами.

Есть все основания полагать, что именно ольмеки создали сложный календарь, основанный на си­стеме «длинного счета», и изобрели письменность. Хотя нет единого мнения о том, стоит ли считать культуру ольмеков родоначальницей всех других культур Мезоамерики, нельзя отрицать, что другие цивилизации этого региона, включая и цивилиза­цию майя, многим обязаны достижениям ольмекской культуры. Это особенно ярко проявилось во времена среднего периода архаической эпохи, ког­да мелкие крестьяне с берегов залива Кампече на­чали усваивать культурные достижения их более развитых соседей, точно так же, как варвары древ­ней Европы, жившие на западе и севере Европей­ского континента, сумели в конце концов восполь­зоваться достижениями современных им цивилиза­ций Ближнего Востока.

С точки зрения археологии, одним из самых ин­тересных мест Нового Света является Каминальгуйю — древний культурный центр, расположенный на западной окраине города Гватемалы, в широкой, плодородной долине, расположенной перпендику­лярно линии границы, отделяющей Южную Амери­ку от Северной. Во времена Моудсли на этой территории возвышались сотни храмовых платформ — огромных насыпных холмов пирамидальной формы. Однако стремительное разрастание столицы, расши­рение площади трущоб на окраинах города не оста­вило от былого великолепия ничего, кроме горсточ­ки чудом уцелевших древних сооружений. Учеными из Института Карнеги в Вашингтоне была предпри­нята операция по спасению Каминальгуйю. Сделан­ные здесь находки показали, что, в то время как создание определенной части этого поселения относится к раннеклассическому периоду, огромное большинство насыпных платформ относится к ар­хаической эпохе. Но тем не менее урон, нанесенный исторической науке столь опустошительным нале­том бульдозеров, просто не поддается исчислению.

При сложившихся обстоятельствах было очень нелегкой задачей разобраться в последовательности археологических слоев Каминальгуйю, но самый древний из них, скорее всего, относится к культуре «аревало». От этого периода сохранилось лишь не­сколько черепков от текомейтов и красных чаш. За этим этапом наступил черед культуры «чаркас». Это самый длительный период проживания людей в до­лине Гватемалы, поскольку находки, относящиеся к этой культуре, можно отыскать на довольно значи­тельной территории. Слои с предметами, относя­щимися к этой культуре, располагаются прямо под напластованиями среднего этапа архаической эпо­хи, что подтверждается и данными радиоуглеродно­го анализа, хотя следует отметить, что результаты некоторых из этих анализов не вполне согласуются друг с другом. Исходя из этих данных, мы имеем право предположить, что эта культура, представи­тели которой жили в маленьких деревушках, суще­ствовала в конце среднего периода архаической эпо­хи, примерно в V—IV в. до н. э.

Наиболее сохранившиеся предметы культуры «чаркас» были извлечены из ям, по форме напо­минающих бутылку, которые в древние времена были вырублены в слоях вулканического пепла, ле­жащего под слоем почвы. На сегодняшний день не существует достаточно обоснованных предположе­ний, с какой целью это было проделано. Возмож­но, что некоторые из них использовались для при­готовления пищи, эти ямы могли использоваться для хранения маиса и бобов. Подобная практика хранения урожая встречается у живущих на терри­тории Великих Равнин индейцев хидатса. В более поздние времена эти ямы служили мусорными кон­тейнерами. В них были найдены обуглившиеся се­мечки авокадо, стержни кукурузных початков, ос­татки тканей, веревок, корзин и циновок.

Великолепные белые гончарные изделия культу­ры «чаркас», изготавливавшиеся из глины, похожей на каолин (сырье для изготовления фарфора), укра­шены изящными рисунками, на которых изображе­ны красные паукообразные обезьяны с поднятыми вверх лапами, гротескные маски драконов и другие, более абстрактные сюжеты. Большинство статуэток, относящихся к этой культуре, изображает женщин. Живость изображения, свойственная художествен­ной концепции этой культуры, редко встречается где-либо еще. Есть убедительные доказательства, что представители этой культуры, как и других куль­тур Мезоамерики, создавали насыпные храмовые пирамиды значительных размеров, располагая их, вероятно, вокруг рыночных площадей.

На равнинных территориях, как и в центральной, так и в северной области, мы сейчас находим убеди­тельные доказательства заселения их народами майя. Самыми древними майя там были представители ма­лоизвестной культуры «ше», материальные остатки которой находят в глубоких слоях возле поселений Алтар-де-Сакрифисьос и Шебаль в западной части Петена. Возможно, представителями этой культуры были выходцы из горной зоны, попавшие в Петен через бассейн реки Лакатун. Но больше всего сведе­ний о среднем периоде архаической эпохи находят в районах северного Петена. Широкомасштабные рас­копки в крупных центрах майя — Вашактуне и Тикале — показали, что доминирующей культурой этого времени была культура «мамом».

До сих пор не найдено никаких материалов, от­носящихся к более древним временам, но, несом­ненно, следует учитывать, что территории Петена не были для древних людей особенно заманчивыми, особенно если в прошлом среднегодовое количество осадков было ниже теперешнего уровня.

Судя по данным радиоуглеродного анализа, куль­тура «мамом» существовала в V в. до н. э., и, по­скольку при раскопках до сих пор не удалось обна­ружить каких-либо значительных архитектурных сооружений, относящихся к этой культуре, это была достаточно примитивная земледельческая культура. Надо, однако, принять во внимание, насколько спе­цифичны условия проведения раскопок в Петене. Майя равнинной зоны практически всегда возводи­ли новые храмы на месте старых, самые ранние постройки с течением времени оказывались погребенными под огромными грудами камней и штука­турки. Любые попытки отыскать храмы, относящи­еся к культуре «мамом», в каком-либо из крупных центров майя требуют огромных усилий и затрат времени, и поэтому вопрос об их существовании до сих пор остается открытым.

Хотя керамика этапа «мамом» имеет ряд общих черт с керамикой «чаркас», по сравнению с последней она достаточно примитивна. Самой распространен­ной является монохромная утварь красного и красно-оранжевого цвета, полихромные изделия отсутствуют. Обычно единственным украшением является простой резной орнамент на внутренней поверхности чаш или узор из красных точек, которым разрисовывались кувшины с горлышком. В культуре «мамом» также присутствует то, что можно назвать культом статуэ­ток. Статуэтки выполнены в различных стилях, иног­да они вырезались, в других случаях для их изготов­ления использовались узкие полоски глины. В Тикале целый склад керамики «мамом» был обнаружен в на­глухо закрытом «чальтуне». Чальтун представляет со­бой камеру, имеющую форму бутылки, расположен­ную ниже настила площади. Эти сооружения как по своей форме, так, возможно, и по своему предназна­чению очень похожи на подобные сооружения куль­туры «чаркас». В поселениях майя центральной и се­верной областей чальтуны встречаются очень часто. Их вырубали в известняковой породе, начиная рабо­ту с поверхности. Известно, что вплоть до позднеклассического периода подобные сооружения ис­пользовались для погребения умерших и нередко имели довольно тщательную отделку; такие помеще­ния могли служить банями. Изначально они, скорее всего, служили источником прекрасного известняка-саскаба, который использовали при строительстве, но не следует и игнорировать и предположения, что эти сооружения были хранилищами. Каким бы ни было решение загадки чальтунов, эти сооружения являют­ся, несомненно, столь же древними, как и сама куль­тура «мамом».

Находки, имеющие ряд общих черт с предмета­ми, относящимися к культуре «мамом», на террито­рии майя обнаруживаются повсюду, где бы ни про­изводились крупномасштабные раскопки, они обна­ружены даже в Цибильчальтуне, на севере Юкатана.

В среднеархаическом периоде земледельцы, го­ворившие на языках майя, жили уже повсюду. Это и послужило той базой, на которой впоследствии пышно расцвела культура майя. Но нет никаких оснований полагать, что то, что мы понимаем под цивилизацией майя, — здания со сводчатой архи­тектурой, натуралистический стиль живописи и ре­льефной резьбы, календарь по системе «длинного счета» и иероглифическое письмо, — уже начало появляться в эту эпоху.