О земле, луне и морских приливах

Вся речь твоя должна привести к заключению, что земля — звезда, почти подобная луне, и докажешь так знатность нашего мира и так поведешь речь о величине многих звезд согласно авторам.

Здесь сделано будет заключение, что то, что светит у луны, есть вода, подобная воде наших морей и так же разлитая; и что то, что у нее не светит, суть острова и суша.

Луна собственного света не имеет, и лишь постольку, поскольку солнце ее видит, постольку оно делает ее светлой, и этой светлости видим мы столько, сколько светлости видит она у нас. И ночь ее получает столько блеска, сколько доставляют ей наши воды, отбрасывая отображение солнца, которое отражается во всех водах, видных солнцу и луне.

Покров, или, вернее, поверхность воды, из которой образуется море луны и море нашей земли, всегда испещрен складками, мало или много, больше или меньше, и складки эти являются причиной распространения бесчисленных образов солнца, отраженных на буграх и впадинах, на боковых и передних сторонах бесчисленных складок, то есть во стольких различных местах каждой складки, сколько есть разных мест у наблюдающих их глаз. Это произойти не могло бы, если бы сфера воды, покрывающая луну, в значительной ее части была бы гладко закругленной, ибо тогда отображение солнца было бы для каждого глаза одним, и отражение его было бы обособленным, и блеск всегда был бы шаровидным, как это ясно показывают золоченые шары на вершинах высоких зданий. Но если бы такие золоченые шары были морщинисты и состояли из мелких шаров, как тутовые ягоды — черные плоды, со­стоящие из мелких круглых шариков, — тогда каждая из частей этого шара, видимая солнцу и глазу, явила бы блеск, произведенный отражением солнца, и так в одном и том же теле видны были бы многие мельчайшие солнца, часто из-за большого расстояния соединяющиеся и кажущиеся слитными.

Пятна луны. Некоторые говорят, что от нее поднимаются испарения, наподобие облаков, и располагаются между луною и глазами нашими, и. будь это так, никогда такие пятна не были бы устойчивыми, ни в положении, ни в очертаниях, и при наблюдении луны с разных точек зрения; даже если бы эти пятна не менялись, они меняли бы очертания, как тот предмет, который видим с разных сторон. Иные говорят, что луна состоит из частей более или менее прозрачных, как если бы одна ее часть была наподобие алебастра, а другая — наподобие кристалла или стекла, откуда следовало бы, что, когда солнце падает своими лучами на менее прозрачную часть, свет остается на поверхности, и тем самым часть более плотная остается освещенной, а часть прозрачная являет тени своих темных глубин, и так образуют они свойство луны. И это мнение разделялось многими философами, Аристотелем в особенности. И тем не менее мнение это ложное, потому что в различных аспектах, часто являемых луной и землей нашим глазам, мы видели бы эти пятна изменяющимися и становящимися то темными, то светлыми. Они становились бы темными, когда солнце находится на западе и луна посреди неба, потому что прозрачные впадины наполнялись бы тенью до самых краев этих прозрачных впадин, ибо солнце в устья этих впадин не могло бы проникнуть лучами. Они казались бы светлыми в полнолуние, когда луна на востоке видит солнце на западе; тогда солнце освещало бы до самого дна такие прозрачные места; и так, при отсутствии теней, луна не являла бы нам в это время названных пятен.

Если подвергнешь наблюдению подробности лунных пятен, то зачастую найдешь меж ними большую разницу, и в этом я сам убедился, рисуя их. И происходит это от облаков, которые поднимаются из вод луны, расстилаясь между солнцем и этой водой и тенью своей похищая у этой воды лучи солнца, почему вода эта оказывается в темноте, лишенная возможности отражать солнце.

Теперь надобно доказать, является ли луна телом тяжелым или легким, потому что, будь она тяжелой, даже допуская, что от земли вверх с каждой степенью высоты приобретается степень легкости, почему вода легче земли, и воздух — воды, и огонь — воздуха, и так далее по порядку, — все же казалось бы, что луна, обладая той плотностью, которую действительно имеет, должна бы обладать и тяжестью, а если обладает она тяжестью, то пространство, в котором она находится, не могло бы держать ее, и она, соответственно, должна была бы опуститься к центру вселенной и соединиться с землей, и если уж не она, то по меньшей мере ее воды должны были бы упасть и обнажить ее, и упасть к центру, и оставить луну обнаженную от них и без блеска; по этой причине, не доверяясь тому, что говорит нам о ней разум, мы располагаем явным знаком того, что луну облекают ее стихии, то есть вода, воздух и огонь, и так она в себе сама собою держится на том месте, как делает это и наша земля со стихиями своими в месте ином, и что тяжелые вещи среди ее стихий играют такую же роль, какую другие тяжелые вещи в стихиях наших. Когда глаз на востоке видит луну, на западе по соседству закатившегося солнца, видит он ее с затененной стороной, окруженной светящейся частью; у света этого боковая и между солнцем и этой водой и тенью своей похищая у этой воды лучи солнца, почему вода эта оказывается в темноте, лишенная возможности отражать солнце.

Теперь надобно доказать, является ли луна телом тяжелым или легким, потому что, будь она тяжелой, даже допуская, что от земли вверх с каждой степенью высоты приобретается степень легкости, почему вода легче земли, и воздух — воды, и огонь — воздуха, и так далее по порядку, — все же казалось бы, что луна, обладая той плотностью, которую действительно имеет, должна бы обла­дать и тяжестью, а если обладает она тяжестью, то пространство, в котором она находится, не могло бы держать ее, и она, соответственно, должна была бы опуститься к центру вселенной и соединиться с землей, и если уж не она, то по меньшей мере ее воды должны были бы упасть и обнажить ее, и упасть к центру, и оставить луну обнаженную от них и без блеска; по этой причине, не доверяясь тому, что говорит нам о ней разум, мы располагаем явным знаком того, что луну облекают ее стихии, то есть вода, воздух и огонь, и так она в себе сама собою держится на том месте, как делает это и наша земля со стихиями своими в месте ином, и что тяжелые вещи среди ее стихий играют такую же роль, какую другие тяжелые вещи в стихиях наших. Когда глаз на востоке видит луну на западе по соседству закатившегося солнца, видит он ее с затененной стороной, окруженной светящейся частью; у света этого боковая и верхняя часть берется от солнца, а часть нижняя — от западного океана, который также принимает солнечные лучи и отражает их на нижние моря луны, и столько блеска распространяет на всю затененную часть луны, сколько луна дает земле в полночь, и потому часть эта остается не вполне темной, откуда некто заключил, что луна частично обладает собственным светом, помимо того, который дает ей солнце, светом, который происходит от указанной ранее причины — от наших морей, освещаемых солнцем.

Желток яйца держится посреди своего белка, не опускаясь никуда, и либо легче, либо тяжелее, либо равен весом белку; и если он легче, то должен бы всплыть поверх белка и остановиться у скорлупы яйца, и если тяжелее, то должен бы опуститься, и если равен, то мог бы находиться на одном из концов так же, как и в середине или внизу.

Если посмотришь на остров, окруженный волнами, которые полны солнечных отражений, покажется тебе, будто видишь одно из лунных пятен, окруженное своим сиянием.

Если на луне есть волны и нет волн без ветра, а ветер не возникает без земных паров, приносимых влагою, которую притягивает тепло [находящееся] в воздухе, необходимо, чтобы тело луны имело землю, воду, воздух и огонь с теми же условиями движения, какие имеют и наши стихии.

Что земля не в центре солнечного круга и не в центре мира, а в центре стихий своих, ей близких и с ней соединенных; и кто стал бы на луне, когда она вместе с солнцем под нами, тому эта наша земля с стихией воды казалась бы играющей роль ту же, что луна по отношению к нам. Если теплое движет влаги, то холодное останавливает их, и где холод больше, там большее твердение влаг.

Если бы кто захотел сказать, что луна, увеличивающая холод, есть то, что заставляет каждые 6 часов море расти и убывать, по указанным выше причинам это кажется невозможным, так как вещь, подобная другой, будет притягивать не по подобию, а по контрасту; ты не увидишь, чтобы теплое при наличии огня притягивало этот огонь, наоборот, будет оно притягивать холодное и влажное; ты не видишь, чтобы воду притягивала к себе другая вода.

Море под экватором поднимается действием теплоты солнца и приходит в движение в каждой части холма или поднимающейся воды — с тем чтобы выровнять и восстановить совершенство своей сферы.